Подсудимая жительница Глазова Елена Куницына рассказала свою версию, как разворачивались события в тот трагический день, и сообщила о том, что причины, по которым она себя якобы оговорила, все-таки есть. Свою вину в убийстве 4-летнего мальчика из цыганской семьи она по-прежнему не признает. Более того, женщина уверяет, что никакого конфликта с ребенком у нее никогда не было.
На этот раз заседание в Верховном суде Удмуртии состоялось вновь без потерпевших. Суд с участием присяжных начался чуть позже 10 часов утра 18 января. Участники заседания — судья Владимир Красноперов, а также сторона защиты и сторона обвинения — решили сразу предоставить слово подсудимой. Елена Куницына, находясь за стеклом напротив присяжных заседателей, говорила в микрофон, поэтому ее речь и волнение в голосе были хорошо слышны. Сегодня обвиняемая приподнятым настроением и улыбкой на лице совсем не отличалась.
— Скажите, пожалуйста, вину в предъявленном обвинении вы признаете? — спросила ее адвокат Марина Ермолаева.
— Вину в предъявленном мне обвинении я не признаю, так как данного преступления я не совершала, ребенка я не убивала, я только нашла труп ребенка, — начала свою речь Елена Куницына и рассказала, что, по ее мнению, было в тот день, когда пропал 4-летний глазовчанин. Начальник отдела государственных обвинителей уголовно-судебного управления Прокуратуры Удмуртии Дмитрий Малыгин в этот момент стал пристально смотреть на Куницыну, вслушиваясь в каждое ее слово.
По версии подсудимой, 21 апреля 2015 года около 15:00 она вышла в магазин за продуктами, в четвертом часу дня на обратном пути возле своего дома она увидела играющего с мячом мальчика, на тот момент она даже не знала, как его зовут. В поле ее зрения также попал еще один соседский ребенок, который катался на велосипеде. Сразу после магазина женщина зашла домой, где провела весь день. Так как на улице было холодно, Куницына со своим сожителем Сергеем Князевым затопили печку, после чего они вместе решили приготовить ужин.
Пока в духовке готовилась еда, сожители смотрели телевизор. Елена зашторила окна, при этом никаких подозрительных звуков с улицы, говорит женщина, она не слышала. Около девяти-десяти вечера к ней в квартиру постучались сотрудники полиции, они спросили ее о пропаже мальчика из цыганской семьи. Женщина сказала, что ничего об этом не знает. Спустя почти две недели, 2 мая, к Куницыной в гости пришла ее подруга Галина Тютина. Немного пообщавшись, Галина ушла, а сожитель Елены Сергей отправился на работу. Женщина осталась дома одна. Вечером, после очередного похода в магазин, она решила выпустить погулять свою кошку, так как на улице было очень тепло.
— На улице уже прорезалась трава, она у меня любит погрызть эту травку, выпустила ее во двор. Во дворе около ворот играли мальчики, они бегали и кричали, кошка у меня испугалась и хотела обратно забежать домой, тогда я ее взяла на руки, и мы пошли в огород, — рассказывала женщина.
Оставив питомца на тропинке, которая ведет в баню, Елена пошла вслед за кошкой — в сторону забора.
— Когда мы поравнялись с яблоней, я увидела, что что-то блестело в траве, я решила поднять из любопытства, — продолжала подсудимая.
В траве она увидела ожерелье. Протерев его, женщина поняла, что украшение ценности не представляет, поэтому решила выкинуть бижутерию за забор. Кошка Елены в этот момент продолжала идти к забору, женщина поторопилась за ней, испугавшись, что та убежит и потеряется.
— Когда я взяла ее на руки, то за баней увидела красные детские сапожки, я сделала шаг или два вперед и увидела, что там ребенок лежит, он не шевелился. Я подумала, что он мертвый, — рассказывала Куницына. — Он лежал на левом боку, на левой ручке, ножки были согнуты, головы я не видела и лица тоже не видела, они были закрыты платком. Я к нему не подходила, я находилась где-то в четырех метрах от него.
В ужасе от увиденного, с ее слов, Елена побежала домой и попыталась вызвать полицию, но как это сделать с мобильного, женщина не знала. За помощью она обратилась к соседям, которые тоже не смогли ей ничем помочь. Муж соседки, узнав о найденном мальчике, попросил Елену показать труп. Женщина отвела его на то самое место, после чего они вернулись домой. Позвонить в полицию Куницыной удалось от других соседей со стационарного телефона.
— В 19:30 я вызвала полицию. Пока я ходила домой, пила корвалол, чтобы успокоиться, в это время я начала звонить своим родственникам и знакомым, всем сообщила, что нашла ребенка, которого искали. Затем полиция приехала, и мы все пошли во двор, сидели и наблюдали за работой полицейских, — продолжала женщина.
Поздним вечером сотрудники полиции зашли к ней домой и опросили ее о найденном мальчике. По словам Куницыной, в тот момент она уже совсем забыла про найденное ожерелье и даже не подумала, что оно может иметь какое-то отношение к убийству.
— Пока был жив мальчик, у меня с ним никогда никаких конфликтов не было. Как сказал прокурор, якобы у меня был конфликт с маленьким ребенком, — это неправда. Какой может быть конфликт у взрослого человека с малышкой. Я не совершала этого преступления, я только нашла труп, — закончила свой рассказ Куницына.
На вопросы гособвинителя женщина отвечать отказалась, присяжные передали свои вопросы к подсудимой на листе бумаги. Судья пояснил, что озвучит не все, поскольку какие-то обсудят чуть позже, а какие-то — неуместны.
— Вы можете сообщить, с кем-то вы делились информацией о самооговоре? То, что вы оговорили себя, кому-то сообщали? — зачитал один из вопросов присяжных Владимир Красноперов.
— Следователю говорила, адвокату говорила и в камере женщинам говорила, — ответила Куницына.
В суде Куницына также заявила: «Виновата я только в том, что оговорила себя. В силу закона я не могу говорить причины своего оговора, но я уверяю вас, что они существуют».
После долгой речи Куницыной для присяжных был объявлен перерыв. Около 12 часов их пригласили обратно в зал. Адвокат подсудимой ознакомила их с одним документом — справкой из глазовского загса. Согласно этой справке смерть мальчика наступила 30 апреля 2015 года, тогда как, по версии следствия, мальчик погиб в день пропажи — 21 апреля. Вдобавок адвокат Марина Ермолаева представила присяжным фотографию памятника мальчику, на котором написана дата смерти ребенка — 30 апреля.
Напомню, по версии следствия, Куницына в тот день, когда увидела играющего с мячом 4-летнего глазовчанина, надсмехнулась над мальчиком, после чего ребенок ее оскорбил и кинул в нее камнем, попав по ноге. На фоне личной неприязни подсудимая на том самом месте, где она нашла труп, жестоко убила ребенка, ударив его головой о бревенчатую стену бани и нанеся множественные удары ножом, от чего мальчик скончался на месте.