Программа заключительного концерта 60-го фестиваля искусств «На родине Чайковского» получилась не просто уникальной, а даже сенсационной. И не только для столицы Удмуртии, но и для любого российского города, в котором наполнение музыкальной жизни можно назвать провинциально-популярным. В исполнении Государственного академического симфонического оркестра (ГАСО) имени Евгения Светланова под управлением Валентина Урюпина и солирующего виолончелиста Александра Рамма прозвучали сочинения Мясковского, Бриттена и Скрябина. Причем в выборе музыки «на бис» хозяин фестиваля Петр Ильич великодушно «уступил» своему английскому современнику Эдуарду Элгару…
Монолог высказывания без выпендрежа
В музыкальном содержании фестивальный венец получился «русско-английским».
— Мне показалось, что Мясковскому будет созвучна музыка Бриттена, — в эксклюзивном интервью обозревателю «ДЕНЬ.org» Александр Рамм «выдал» свой программный замысел. — И так показалось не только мне. Музыканты оркестра сейчас говорили, что в Бриттене они тоже услышали «переплетения» с темами Мясковского.
Интересно, что Мстислав Ростропович включал концерт Мясковского в первую десятку любимых произведений для виолончели. Александр Рамм разделил выбор великого музыканта, которому нынешней весной исполнилось бы 90 лет.
— Для себя я открыл этот концерт не столь давно — играю его всего второй сезон, — заметил виолончелист. — Я был тронут и поражен тем, насколько эта музыка настоящая, позволяющая высказаться, а не выпендриться, простите за жаргонное слово. Жанр инструментального концерта, если говорить о фортепиано или скрипке, по большей части предполагает блестящее виртуозное сольное исполнение, а в концерте Мясковского нет избыточной нарочитой виртуозности. Зато есть очень личное, интровертное высказывание композитора, который всегда был «в себе», есть его взгляд на происходящие в мире события (концерт был написан в 1944–1945 годах. — Прим. авт.). Это очень глубокий философский и, самое главное, искренний монолог без внешних эффектов. К моему большому сожалению, мне очень сложно договариваться с концертными площадками на исполнение этого красивого концерта. К музыке Мясковского у нас продолжают относиться с предрассудками. И я понимаю, в чем тут причина: для поклонников авангарда Мясковский слишком традиционен, а для сторонников традиционализма он слишком авангарден. Но все дело в том, что этот композитор в музыкальной жизни России, а потом и Советского Союза шел своим путем. Если Прокофьев и Шостакович шли «вперед и вверх», то Мясковский «шел в сторону», и оттого его музыкальный язык приобретает большую ценность.
Прекрасный русский декаданс
— Скрябина и Мясковского связывает гораздо большее, чем это принято считать, — Валентин Урюпин развил тему и в этом развитии взял оригинальную ноту. — Они росли примерно в одно время и в одной московской музыкальной среде. К тому же этих композиторов многое роднит в эмоциональном строе, в их музыкальном лексиконе. Имею в виду тот прекрасный русский декаданс, почти отсутствующий у Прокофьева и Шостаковича. Особенно в случае с Мясковским — это взгляд назад. У Скрябина этот «взгляд назад» тоже ощущается, хотя его всегда называют «революционером». Но это не совсем так. Даже в ранних его произведениях очень много ностальгии, и здесь они корреспондируют.
По признанию дирижера, для него эта программа тоже получилась очень важной и интересной, потому что концерт Мясковского для виолончели с оркестром и Вторую симфонию Скрябина он дирижировал впервые.
— Тем более что прежде я не обращался к симфоническому Скрябину! — добавил талантливый маэстро с очевидными большими перспективами в профессии.
Вторая — очень московская музыка
— Сила музыкального гения заключается отнюдь не в ровности письма, — рассуждал Валентин Урюпин. — Даже неудачные страницы — это в любом случае неудачные страницы гения. И надо сказать, что в Симфонии № 2 у Скрябина есть моменты композиторской незрелости и, может быть, неумения обращаться с оркестром. Так же как есть большие творческие замыслы, для которых еще не хватало выразительных средств, способных их решить. Однако для меня подобные произведения еще интересней, чем пиковые, когда гений находится во всеоружии. И во Второй симфонии, к которой я отношусь с нежностью, впрочем, как и к симфоническому Шуману, хватает озарений. Это своеобразная творческая лаборатория, где Скрябин двигался к «Поэме экстаза» и «Прометею». Для меня, много лет прожившего в Москве, Вторая симфония является «очень московской музыкой». В ней Скрябин, повторюсь, смотрит «немножко назад», в свое детство, в старую патриархальную Москву, но при этом в его голове уже роятся невероятные замыслы, потому что наступает эпоха, в которой творит Циолковский, работает Гауди и расцветает модернизм. Это было потрясающее пограничное время между прошлым и будущим, между старым и новым…
— …от московского дворика, запечатленного на холсте Поленовым, к прогрессу, — впервые за все время разговора наш журналист «встрял» со своей метафорой.
— Как точно вы подметили! — воскликнул дирижер. — Я очень долго искал этот образ.
— А я нашел его потому, что когда сегодня слушал вторую часть Второй скрябинской симфонии, то «видел» рассвет на Москве-реке, но в версии не Мусоргского, а Скрябина…
Ночной поход в «библиотеку»
— Как мне кажется, музыку нельзя подбирать в программу, исходя из величины города или его удаленности от столиц. Это полная ерунда! — дирижер продолжил мысль о музыкальном содержании фестивальных афиш. — Играть в провинции три последние симфонии Чайковского скоро будет выглядеть «дурным тоном», несмотря на то, что это прекрасная музыка. Неподалеку от Ижевска есть город Пермь, где на Дягилевском фестивале (очередной фест пройдет с 14 по 25 мая. — Прим. авт.) есть концерты, которые начинаются в три часа ночи. На этих концертах порой звучит музыка, которая раньше не звучала нигде и никогда! И на эти концерты многим желающим не попасть — все билеты давно распроданы. И я не понимаю, чем Ижевск хуже Перми? Ничем не хуже! И поэтому я счастлив, что в Ижевске мы представили редко исполняемые сочинения!
Вечно молодые с высоким духом
Отметим, что дебют Валентина Урюпина за пультом ГАСО в качестве ассистента главного дирижера Владимира Юровского состоялся в январе этого года в Москве в Концертном зале имени Чайковского.
— Для меня этот дебют тоже стал большим счастьем, потому что оркестр имени Светланова — это национальная святыня, и с детства я относился к нему с огромным пиететом. Скажи мне кто-то в тот момент, что я буду дирижировать в ГАСО, подумал бы, что этот человек сошел с ума. В то же время при всех регалиях и пьедестале, на котором находится Госоркестр, он остается вечно молодым коллективом с высоким творческим духом, — подытожил молодой дирижер с высоким ростом, положив руку на сердце.