Познер любит, чтобы собеседники были готовы. Готовы говорить предметно и держать удар. Ижевское журналистское сообщество оказалось не готово ни к тому, ни к другому.
Что представляла собой аудитория, собравшаяся 20 мая в Удмуртской государственной филармонии на центральное мероприятие Школы городского журналиста, так и останется загадкой даже для организаторов ижевского Urbanfest. Несмотря на предварительную регистрацию заявок для участия, предполагавшую отсылку к медийному материалу заявителя (желательно на городскую тематику), вход был не просто свободным – он даже не предусматривал регистрации.
Зашли - в прямом смысле слова – кто хотел. Демьян Кудрявцев, бывший гендиректор «Коммерсантъ-Холдинга» (на минуточку!), чей спич в расписании предварял мастер-класс Владимира Познера, начал вещать на аудиторию в три десятка слушателей, а заканчивал в шуме и духоте зала, заполненного процентов на восемьдесят, и был весьма неучтиво прерван при ответе на последний вопрос: мол, время, мэтр готов.
Бурные аплодисменты, и вот Познер уже на диване. «Я не знаю, что я должен делать», - прислонив сумку на полу у дивана, сообщил мастер. Стало понятно, что на класс рассчитывать не приходится: то ли организаторы не разъяснили именитому гостю формат, то ли гость не захотел их услышать. С другой стороны, классическое начало любого интервью: неожиданный, цепляющий, выбивающий почву из-под ног собеседника поворот.
Казалось бы, идеальная для апологета свободы ситуация: бесконтрольный вход на мероприятие без повестки. И Владимир Владимирович в классической для себя манере начинает наступление: «Мне сказали, что здесь журналисты и те, кто собирается стать журналистами». Стандартная по содержанию фраза прозвучала как вызов - но гостя о контингенте собравшихся так до конца встречи никто и не просветил. Значит, молча согласились. А Познер, как оказалось, только встал на изготовку: «Многим из вас, хотя, возможно, некоторым, не стоит заниматься журналистикой… Мы часто занимаемся не своим делом. И удивляемся потом, почему не получаем удовольствия. Почему мы не первые и даже не вторые».
И дальше минут двадцать - по проторенной по городам и весям колее. О журфаках, которые «следовало бы закрыть и забыть». Об исходной непатриотичности профессии с иллюстрациями из Тонкинского инцидента (о дезинформации, положившей начало войне во Вьетнаме, в итоге стоившей второго срока президенту США Джонсону). О хрестоматийной задачке: что делать журналисту, случайно запеленговавшему на столе у министра обороны документ об объявлении войны, и т. д. В общем, дал аудитории время прийти в себя.
И только Познер сообщил, наконец, что «не хотел бы арию петь, может, что-то хоровое», явно намереваясь развить еще какую-то мысль, как был столь же не учтиво, как и предыдущий оратор, прерван молодым человеком с модными заплатками на локтях пиджака, предложившим свои услуги модератора. Именно в этот момент стало очевидно, что эксперимент с полной свободой обречен. Не дожидаясь ответа, назвавшись Дмитрием, он сообщил о своем намерении задать первый вопрос. «Вы понимаете, что это превышение полномочий», - попробовал на полуулыбке установить контакт Познер. «Но тем не менее», - продолжил толкать свою вагонетку Дмитрий. На фоне сверхтактичного Виктора Чулкова с его очаровательной коллегой, модерировавшими утренние сессии, происходящее выглядело чудовищной нелепостью. Которую «тем не менее» никто не торопился исправлять.
Напряжение, злость и усталость копились от вопроса к вопросу. Владимир Познер в итоге стал подходить к тому флангу сцены, где у микрофона стоял вопрошающий, и как только улавливал суть вопроса, разворачивался к противоположному краю и отвечал как бы уходя. Любимое женское имя? Список книжек? Кто, если не Путин? Ребят, интернет в помощь! Даже те, кто не особо пристально следит за творчеством Познера, заранее знали ответы.
Эти вопросы в заметке «КП» позже будут названы неожиданными, а формат мероприятия - встречей с молодыми журналистами. Нет ничего проще, чем переложить вину на неокрепшую поросль. А где же корифеи, профессионалы региональных эфиров? Ведь не может быть, чтобы их не было в зале? Ситуацию старалась выправить Ольга Сорокина с ТРК «Моя Удмуртия», с присущим ей кокетством пытавшаяся замаскировать свой вопрос про телеинтервью (что изначально и было заявлено как тема!) под технический.
Но развития успеха не последовало. «Недожал. Да и не жал вовсе, - признался Владимир Владимирович в отношении неудачного, на его взгляд, интервью с Дмитрием Медведевым. – Тройку из десяти себе за это интервью поставил бы. Недоволен». Остается только гадать, сколько в тот день заработало удмуртское журналистское сообщество.
Вопрос о том, что пронесется перед глазами перед смертью, заданный 81-летнему академику российского телевидения, прозвучал как поминальный аккорд по имиджу ижевской журналистики.
Позже, делясь впечатлениями об этой встрече, Владимир Познер деликатно отозвался об аудитории как не о самой лучшей в его жизни, пытался смягчить формулировку тем, что «отдает долги», надеется, что пришедшие поняли что-то важное для себя. Последнее, что он сказал в тот день в Филармонии: «Может, приеду еще… А может, и нет». Он уехал. А мы остались.