Медиапространство взбудоражила информация о визите Бориса Гребенщикова на застолье к Саакашвили — он там спел с Нино Катамадзе. При этом главный герой, Саакашвили, сиял как самовар, видимо, оттого, что понял, насколько этот визит важен для его имиджа.
Еще бы, многие в России до сих пор считают Бориса Гребенщикова духовным наставником, что в каком-то смысле небезосновательно, но вслед за признанием наставничества часто идет превращение персоны в субъект, чьи часто необдуманные, наспех брошенные фразы формируют мировоззрение.
Думаю, что для таких людей поведение кумира в последние годы кажется уже настолько противоречивым, что выводить из взаимоисключающих порой высказываний «учебник мировоззрения» становится все сложнее. Тем более что общение с прессой мэтр свел к минимуму, то есть судить о его взглядах и настроениях теперь приходится по поступкам, по репликам во время концертов, ну и по новым песням, конечно.
Итак, мы имеем главный посыл БГ, выраженный в его песне «Послезавтра»: «У меня плохая память и омерзительный нрав. Я не могу принять сторону, я не знаю никого, кто не прав».
Позиция понятна и дает право встречаться с кем угодно — от Владислава Суркова до Михаила Саакашвили.
Но есть и другая цитата — из песни «Огонь Вавилона»: «Ты выходишь к воротам, чтобы принять угловой. И Вавилон играет в футбол твоей головой». Здесь Вавилон как символическое выражение западного общества потребления, образ, часто встречающийся в музыке реггей. Вавилон управляет своей паствой, владеет ее умами и настроениями, играя в футбол головами.
И в этом смысле Гребенщиков не может не понимать, что его широко освещаемые прессой визиты, на фоне отсутствия его собственных официальных комментариев, трактуются как раз в интересах всемирного Вавилона. Тогда зачем нужны эти показательные визиты и почему для равновесия не сделать визит в Донецк?
Получается, что чаша весов Гребенщикова перестала уравновешиваться его всепрощающей идеологией и склонилась в сторону, которую условно можно назвать стороной противников Крыма в составе России. Туда же можно отнести и реплику БГ по поводу вырванного из контекста высказывания протоиерея Всеволода Чаплина о том, что война в каком-то смысле может иметь очистительные для духа последствия.
Кстати, о Чаплине. Мало кто знает, что он, кроме того что руководит отделом внешних церковных связей, еще и исполняет обязанности настоятеля московского храма святителя Николая на Трех Горах. А в крипте этого храма располагается вполне светское, но совершенно некоммерческое заведение — клуб «АртЭрия», в котором регулярно проводятся рок-концерты и художественные выставки. И я там был, и слышал эти концерты, и видел эти выставки, и полностью прослушал интервью Чаплина, по поводу которого так неожиданно резко выступил БГ, и считаю, что Гребенщиков тут, как минимум, сильно упрощает.
Но главное, что мэтр начал выражать свою точку зрения прямо. Я, например, с ним не согласен ни в оценке слов Всеволода Чаплина, ни по поводу участия в застолье у Саакашвили, но прямо высказанная позиция мне ближе, чем оправдывать всех и всегда.
По этому поводу хорошо написал Иван Ильин в книге «О сопротивлении злу силою»: «Злое начало едино и агрессивно и в агрессивности своей лукаво и многообразно. Тот, кто ему не сопротивляется, тот уступает ему и идет в его свите; кто не пресекает его нападения, тот становится его орудием или гибнет от его лукавства».
А на вопрос, как отличить добро от зла, тот же Ильин дает, по-моему, прекрасный ответ: «Перед лицом добра и зла всякий поступок человека таков, каков он внутренне и изнутри, а не таков, каким он кому-нибудь показался внешне или извне. Только наивные люди могут думать, что улыбка всегда добра, что поклон всегда учтив, что уступчивость всегда доброжелательна, что толчок всегда оскорбителен, что удар всегда выражает вражду, а причинение страданий — ненависть».
Получается, что, по Ильину, правильно оценить чистоту мотивации каждого своего поступка может только сам субъект. И при этом человек, если кто-то по его разумению потакает злому делу, обязан высказаться. Будем надеяться, что наш рок-гуру выскажет свою позицию еще более четко и определенно в какой-нибудь своей новой песне. Но на мой вкус, сидеть за столом с новым одесским наместником было неприлично.