По мнению некоторых предпринимателей, присутствовавших на семинаре-совещании бизнес-сообщества с руководителями органов государственной власти Удмуртии, организованном региональным бизнес-омбудсменом Александром Прасоловым, самым интересным на встрече стали очередные жесткие предупреждения по части госзакупок в адрес правительства республики от руководителя УФАС по УР Михаила Маренникова.
Отдуваться пришлось присутствовавшему на совещании руководителю Минэкономики УР, отвечающему за организацию закупок, Михаилу Зайцеву. Во-первых, Михаил Маренников позволил себе усомниться в непредумышленности так называемого «бюджетного навеса» — ежегодно повторяющейся ситуации, когда получателям бюджетных средств, в том числе и поставщикам по заключенным госконтрактам, основная часть предусмотренных денег поступает за считанные дни до окончания года.
«В этом есть коррупционная направленность, она состоит в том, что если победил свой, то оплата проходит быстро, буквально в течение 7–10 дней, — отметил Маренников, — если победил не свой, оплата проходит 30 декабря. Мы будем наблюдать за этой ситуацией».
Неравное партнерство
С задержками по оплате госконтрактов было связано и несколько вопросов от предпринимателей из зала. Представитель наиболее сильно потерпевшей категории — строительных бюджетных подрядчиков — рассказал, что большинство контрактов предусматривают оплату в течение 30 дней, а по факту денег приходится ждать несколько месяцев. При этом штрафная ставка за неисполнение обязательств по оплате не превышает ставки рефинансирования Банка России, а кредиты в коммерческих банках для пополнения оборотных средств поставщики и подрядчики вынуждены брать совсем за другие деньги.
В последних контрактах, заключенных, например, лечебными учреждениями на поставку медикаментов, штраф за неисполнение обязательств, действительно, установлен в размере 2,5% от суммы контракта, правда, он там взимается за нарушения, не связанные с просрочкой оплаты за поставленный товар. За просрочку взимаются пени. Согласно Бюджетному кодексу ставка по ним равна одной трехсотой ставки ЦБ РФ за каждый день просрочки, то есть это все-таки чуть больше, чем ставка рефинансирования.
Однако диспаритет ответственности заказчика и поставщика на самом деле присутствует. Если нарушение своих обязательств заказчиком карается штрафом в 2,5%, то за нарушение со стороны поставщика, то есть представителя бизнеса, наказание составляет уже 10%. Здесь бюджет себя не обижает, а что касается участившейся практики нарушения сроков оплаты со стороны бюджета, то тут Михаил Зайцев сослался на сложную ситуацию, заявив, что обязательства государства, прописанные в контрактах, должны безусловно исполняться, и посоветовал бизнесу подавать в суд.
«Обращайтесь, будем искать меры воздействия в досудебном порядке», — предложил предпринимателям бизнес-омбудсмен Александр Прасолов, отметив, что по просьбе его федерального руководителя Бориса Титова вопрос о доступе малого бизнеса к госзаказу взят на контроль совместно с органами прокуратуры. Через несколько минут выяснилось, что кто-то из бизнесменов уже обращался к уполномоченному по защите прав предпринимателей с жалобой на дискриминационные условия государственного контракта. Там проверили информацию, и оказалось, что бюджетные учреждения, выступающие в качестве заказчиков, с точки зрения законодательства действуют как хозяйствующие субъекты и имеют право предложить на торги свой вариант контракта.
Запишите и включите в протокол
Второй укол Михаила Маренникова касался недостаточного контроля со стороны республиканских чиновников над закупками в рамках Федерального закона № 223-ФЗ. Этот закон охватывает закупки, проводимые госкомпаниями, субъектами естественных монополий, унитарными предприятиями, автономными учреждениями, контролируемыми государством, а также акционерными обществами, доля участия государства или муниципалитетов в которых превышает 50%.
«Жалобы идут на крупных заказчиков, таких как „Купол“ и концерн „Калашников“, на „Удмуртские коммунальные системы“, — отметил Михаил Маренников. — Есть проблема в том, что закон позволяет этим юрлицам устанавливать свое положение о закупках, предусматривая в нем возможность закупки у единственного поставщика, фактически минуя проведение торгов».
Здесь у нашего правительства, скорее всего, не слишком мощные рычаги воздействия на заказчиков. Тем более что представители крупных предприятий не раз уже говорили, что для них на первом месте стоит срок исполнения государственного заказа на производство продукции. Они не хотят рисковать, полагаясь на конкурс, победителем которого может оказаться компания, которая сначала предложит заниженную цену, а потом, заключив договор, начнет проявлять себя как недисциплинированный контрагент.
Кстати, подобные проблемы есть и у государственных заказчиков. Представители правительства и самих компаний, участвующих в торгах, регулярно сетуют на то, что зачастую недобросовестные участники, желающие заполучить контракт любой ценой, заявляются на аукционах по цене ниже себестоимости, рассчитывая, видимо, провести потом какие-нибудь изменения. По мнению некоторых участников рынка, частные конкурсы давно уже отошли от практики чисто ценового соревнования, вернувшись к строгому контролю соблюдения квалификационных требований. С государством сложнее, поскольку, устанавливая повышенные квалификационные требования, чиновники рискуют столкнуться с немедленной реакцией антимонопольного органа.
В Федеральной антимонопольной службе создали стандарт осуществления закупочной деятельности отдельных видов юридических лиц, который является не нормативным документом, а скорее рекомендациями ФАС РФ по оптимизации и унификации закупочной деятельности для повсеместного применения в ситуации, пока еще не проработаны окончательно изменения в законодательство о госзакупках.
«Со своей стороны я просил бы, Михаил Петрович, записать и здесь включить в протокол, — вкрадчиво, но очень твердо обратился к министру экономики Михаил Маренников. — Наша служба направляла стандарт закупочной деятельности, и я считаю, что нужно вернуться к этому вопросу и принять стандарт закупочной деятельности в Удмуртской Республике в отношении подведомственных предприятий и учреждений, которыми управляют соответствующие отраслевые министерства, и поработать в этом направлении с органами местного самоуправления». В качестве примера Михаил Маренников привел компанию «Ижавиа» со 100%-ным участием Удмуртии, закупающую, по его словам, топливо у единственного поставщика.
Некоторые предприниматели в зале с удивлением следили за спецификой взаимодействия федеральных органов с региональными, но большинство, особенно те, кто регулярно участвует в госзакупках, уже в курсе. Решение споров между государственными заказчиками и антимонопольной службой в Арбитражном суде стало уже чуть ли не конвейерным процессом.
УФАС по УР проводит внеплановую проверку, выдает предписание, которое наши министерства тут же оспаривают в судебном порядке. Чаще суд встает на сторону УФАС, однако случается и обратное. Похоже, что это бесконечный процесс, и возможное в ближайшее время внесение изменений в нормативные акты о закупках, с учетом накопившейся практики, не сможет решить проблему кардинально. Для этого нужно, чтобы организаторы процесса руководствовались не столько буквой, сколько духом законодательства, поскольку искусством находить лазейки между букв наш бизнес владеет в совершенстве. Только стоять на страже духа закона и хлопотно, и чревато, да и мотивация для этого какая-то особая нужна.