ВЕРСИЯ ДЛЯ ПЕЧАТИ
Состоявшаяся в среду итоговая пресс-конференция Общественного градсовета, посвященная строительным конфликтам в Ижевске, запомнилась в первую очередь личным присутствием на ней нового главного архитектора города Владимира Некрасова. Данное мероприятие стало его первым появлением на публике с момента назначения на должность. И оставило странные впечатления. С приёмчиками архитектор явно перебрал. Уклоняясь от прямых ответов на вопросы, он то шутил о выпивке, то вспоминал о своей дружбе с арабами, то внезапно «перепрыгивал» на бани и газеты.
Владимир Некрасов — это на время забытое старое. Сегодня его от лица города отправляют на пресс-конференцию «тушить пожары», но еще летом он «висел» на «Заборе позора» за участие в бездумной распродаже муниципальных скверов под коммерческую застройку.
До прихода команды Агашина Некрасов десять лет подряд занимал пост главного архитектора Ижевска, а еще 26 лет до этого — руководящие должности в сфере архитектуры и градостроительства в Удмуртии. Так что в принятии всех важных градостроительных решений последних лет в Ижевске, которые активно обсуждались на встрече с журналистами, он принимал самое непосредственное участие.
Тем любопытнее было наблюдать, как, делая вид, что он тут ни при чем, Владимир Некрасов полтора часа невозмутимо сносил возмущение людей, эмоционально рассказывавших о том, как им живется по соседству со стройплощадками.
Жители домов около сквера на ул. Ленина, в котором и был установлен «Забор позора», как раз рассказали, как с трудом пытаются вернуть свой сквер через суд. «В 2003 году администрация незаконно отмежевала этот сквер и из придомовой территории превратила в муниципальную землю общего назначения. Естественно, сделано это было для того, чтобы легче отдать застройщику, — пояснил старший по дому № 58 Дмитрий Васильев. — Сейчас мы пытаемся доказать, что смена статуса была произведена незаконно. Суд идет непросто. Все наши возражения и ходатайства судья отклоняет, или они теряются в канцелярии, так что нам даже пришлось заявить отвод судье».
Больше всего вопросов к чиновнику возникло по «горячей точке» на улице Орджоникидзе. Здесь застройщику было выдано разрешение на строительство высотного жилого комплекса «Тихий центр» всего в девяти метрах от старых трехэтажек. Жильцы предложили чиновникам и застройщикам самим пожить в их квартирах, чтобы оценить все прелести ведущейся под окнами стройки. «Почему руководители администрации назвали нас экстремистами, когда мы препятствовали прохождению бульдозера под наши окна? — разгорячившись, обратился Дмитрий Выдрин к Некрасову. — И кто ответит перед людьми за устроенный житейский терроризм?»
Вопрос прозвучал скорее как риторический, так как отвечать на него Некрасов не стал.
О хамском поведении застройщиков, с которыми соглашаются сотрудничать городские власти, рассказали и жильцы 70-го дома на улице Буммашевской. Они никак не могут взять в толк, как такое могло случиться, что детскую площадку под их окнами продали по частям под строительство супермаркета и аптеки. При этом в нескольких шагах от них, помимо Северного рынка, работают несколько «Пятерочек», «Магнитов» и других магазинов.
«Когда мы решили поинтересоваться у вышедших на нашу детскую площадку строителей с приборами, в чем дело, они сказали, чтобы мы не мешались, иначе они нас самих закопают», — рассказал Александр Голубовский.
Дождавшись своего слова, Владимир Васильевич предпочел тут же забыть всё то, о чем тут до него говорилось. И перенес участников пресс-конференции в свою «вселенную».
«Нет, я не буду на это отвечать, я с другой стороны подойду, — начал он. — Набережная — это золотая часть нашего города». И уже через пять минут, потраченных на общие фразы, не относящиеся к делу, вспоминал о своей дружбе с китайцами, поляками и арабами, которые страстно желали вложиться в строительство ресторана в форме автомата Калашникова на насыпном пирсе на Ижевском пруду. Несбывшийся из-за бунта горожан проект ресторана разрабатывался под его руководством и, видимо, был ему очень дорог.
Причем неуместно поднятую историю про ресторан-утопию Владимир Некрасов даже не пытался использовать, чтобы показать, как он ценит мнение общественности. Он рассказал ее просто так и закончил фразами о том, как арабы любят и хвалят автомат Калашникова.
Рассуждения об автомате плавно перетекли в разговоры об общественных банях в Ижевске. «Вроде как количество бань-то и не уменьшилось в Ижевске, — сказал он. — Но вот тоже нехорошо, что они стали коммерческими. Плати тысячу — и мойся сколько хочешь. Это неправильно».
После Некрасов резко перешел к вопросам, которые сам стал задавать присутствующим. «Вот я у вас хотел спросить, — обратился он к жильцам дома № 72 на улице Школьной, — продан-таки участок или сдан в аренду?» Но ответа дожидаться не стал и тут же добавил: «То есть выпил или вылил?» И, сам рассмеявшись над своей остроумностью, перешел к абстрактным рассуждениям на тему инсоляции, вспоминая семиэтажную «лавку педагогической литературы» на улице Красногеройской.
«Понимаете, заключение по экспертизе нельзя пройти, не соблюдя нормы по инсоляции. Вот ваша девушка мне не даст соврать», — сказал он и указал на женщину, которая поспешила ему поддакнуть.
«Но книжная лавка как-то же прошла», — тут же подловили его участники пресс-конференции. «Я сам удивляюсь», — ответил чиновник.
Вернуть диалог в конструктивное русло попытался Александр Харевский, защитник Ярушкинского дендропарка. «Очень сложно у нас вести диалог с высокопоставленными чиновниками, — резюмировал он. — Общественный совет при главе УР не работает. Изменения в Генплан хоть и вносятся, но всё как при старой власти — тайно и без привлечения общественности». Со вздохом Харевский подытожил, что с такой позицией власти в пикетах еще стоять и стоять.
«А нам говорят — хватит кошмарить бизнес», — ответил Некрасов, наконец поняв, что шутками тут не обойтись.
«Тогда мы вам заявляем: хватит кошмарить общественность!» — попытался приземлить архитектора Харевский.
После завершения встречи жильцы окружили Некрасова и долго с ним разговаривали, тыча в принесенные с собой карты.
С камерой я подошла к главному архитектору и, предварив свой вопрос фразой о том, что все обсуждаемые сегодня конфликты возникают только из-за того, что управление земельных ресурсов проводит бездумные аукционы, а Главное управление архитектуры выдает разрешения на строительство на проданных с них участках, спросила: «Теперь, заняв эту должность, собираетесь ли вы менять эту порочную практику?»
В ответ получила рассуждения о законности аукционной деятельности в России, диктатуре прокуратуры и том, что населению нужно читать газеты.
Видимо, не собирается.