Надежда Рысьева

В Удмуртии катастрофически не хватает сурдопереводчиков. Между тем люди с дефектом слуха в жизни без переводчика языка жестов как без воздуха. Валентина Гаврилова, признанная недавно лучшим сурдопереводчиком России, рассказала «ДЕНЬ.org» о трудностях перевода и глухоте чиновников.

Заместитель председателя Удмуртского республиканского отделения Всероссийского общества глухих Валентина Гаврилова по итогам недавно прошедшего Всероссийского конкурса переводчиков русского жестового языка заняла первое месте. Всего в нем приняли участие переводчики из 33 регионов, трое из них — мужчины. Выбрала эту профессию она совсем не случайно: сама воспитывалась в семье глухих, мама с папой тотально глухие люди, многие родные тоже.

«Мне повезло, что я родилась слышащей, и, к счастью, мой ребенок здоров. Хотя я склоняюсь к тому, что проблема наследственная, и в нашем роду она всплывет вновь», — говорит Валентина.

Поскольку навык жестовой речи был, ей требовалось лишь подтвердить квалификацию, что она и сделала. Сегодня ижевский специалист заслуженно считается лучшим переводчиком в России.

— Валентина, насколько сегодня востребована ваша профессия?

— Людей с проблемами слуха в нашей республике более двух тысяч человек. Квалифицированных сурдопереводчиков — десять. Вдумайтесь в разницу. У нас по всей России примерно 600 переводчиков, по неофициальным данным, глухих — 14 миллионов. То есть существует потребность в 6-7 тысячах переводчиков. Понимаете, глухим переводчик нужен практически повсюду: в больницу сходить, к нотариусу, бытовую технику выбрать, в суде защищаться да просто с родными, не владеющими жестовым языком, поговорить и т. д. А какая огромная проблема возникает, когда человеку нужно обратиться в больницу, извините, с интимными проблемами. Глухой должен совершенно чужому человеку рассказать, что его беспокоит, поделиться глубоко личными нюансами жизни. А мужчины? Как мужчинам рассказать урологу через женщину-переводчика то, что их беспокоит?

— Разве мужчин-переводчиков нет?

— В Удмуртии — ни одного. Представьте, молодая женщина-переводчик идет с молодым, а может в возрасте, мужчиной к врачу. И тот должен всю подноготную о себе рассказать. В итоге женщина о мужчине знает всё. Представляете, какие комплексы у него появляются?

— Скажите, все ли глухие могут беспрепятственно получать информацию? На многих телеканалах нет сурдоперевода и бегущей строки.

— Особо выбирать им не приходится. Радио само собой отпадает, телевидение — практически не транслирует информацию для глухих. В Удмуртии новости переводятся на язык жестов только на телеканале «Моя Удмуртия». Проблема упирается в деньги. Сурдоперевод на «Моей Удмуртии» финансируется республиканским бюджетом, федеральной программой «Доступная среда», деньги которой направлены на восполнение нужд инвалидов разных категорий. Вечером идет «бегушка», утром и днем — сурдоперевод. Но примерно два месяца в год две тысячи человек отключены от внешнего мира. Всё потому, что один важный человек вовремя не подпишет бумажку, чтобы перевести деньги. Из-за отсутствия сурдоперевода у людей нет понимания того, что происходит в мире. Есть, конечно, газеты, журналы, онлайн-версии бумажных изданий. Но они уступают по оперативности ТВ, а Интернет многим недоступен. Да и вообще люди, которые большую часть своей жизни общались на жестах, понимают этот язык лучше.

— То есть жестовый язык проще?

— Жестовый язык намного проще, чем, скажем, великий и могучий русский. Многие, как правило, помнят и понимают больше жестов, чем умеют правильно изображать. В разговоре на бытовую тему используется примерно 150–200 жестов, тогда как образованные глухие владеют двумя-тремя тысячами жестов.

— Какое время необходимо для обучения этому языку?

— В основном, чтобы свободно говорить на языке жестов, нужно лет пять-шесть, а то и вся жизнь. Проблематичнее научиться понимать глухого. Если ты не рос в семье глухих, до конца никогда не поймешь.

— Есть ли язык, на котором глухие из разных стран могут понять друг друга?

— Вообще, говорят, любой иностранец глухой если встретится с русским, они все равно поймут друг друга, изъяснившись на пальцах. Но, кроме того, существует общепринятый международный язык жестов.

— Как появляются новые слова?

— Новые слова в основном международные. То есть мы не сами придумываем, а берем уже распространенные на определенном уровне и доводим до своих слушателей. Думаю, сегодня нет человека, не знающего значения жеста, обозначающего Интернет (Валентина показывает один материк, второй материк и делает в воздухе линию, обозначающую связь двух континентов).

— Обращаются ли к вам молодые родители, в семье которых родился глухой ребенок?

— Да, бывает, что в обычной семье рождается ребенок со слуховой патологией. У родителей страшный шок, они понятия не имеют, как обращаться с ребенком. Малыша если по имени назовешь, он не обернется, с ним надо разговаривать на языке жестов. Более того, его нужно этому языку обучить. С нуля. Лет до двух-трех этим должны заниматься родители, в два года ведем их в специализированный детский сад, где сурдопедагоги-воспитатели обучают детей языку жестов. Для начала мы учим родителей гнуть пальчики, потом складывать буквы, жесты.

— Сколько длится обучение родителей?

— Зависит от желания и способностей конкретного человека. В основном полгода-год. Получается, что нуждаются в сурдопереводчиках не только глухие. А мы, представьте себе, за работу в этом году не получаем ни копейки.

— Вы работаете бесплатно?

— Так сложились обстоятельства. Наша зарплата, к сожалению, зависит от результатов конкурса котировок или результатов электронного аукциона. Весной этого года аукцион выиграла совершенно левая организация, которая к обслуживанию глухих никакого отношения никогда не имела. Я, например, сейчас живу на зарплату с телевидения. Работаю на «Моей Удмуртии» сурдопереводчиком новостей.

Мы хотим обратиться к главе Удмуртии с просьбой включить заработную плату десяти квалифицированных сурдопереводчиков в бюджет республики. Эти десять человек, обслуживающие две тысячи инвалидов в республике, несправедливо остаются без вознаграждения труда. Глухих без помощи оставлять нельзя. Защищаем их как себя, порой так, как бы они не смогли защититься. Бывает, что родные делят наследство, нужно, чтобы человека не обделили. Или на суд вызывают, хотят лишить прав из-за нарушений ПДД, но оказывается, что глухой ничего не нарушал. Случается, что подставляют их, видя незащищенного человека.

— Валентина, профессия сурдопереводчика одна из тяжелейших. Что вам дает силы приходить сюда вновь и вновь?

— Я задумывалась над этим. Знаете, каждый человек в своей профессии должен быть лучшим. Я поняла, что, если я буду переводчиком, я буду лучшей. Это очень важно. Но и важно то, чтобы наш труд оценивался по достоинству.