Надежда Рысьева

Михаил Гордон — один из пяти врачей, удостоенных звания «Народный врач Удмуртии». За те полвека, которые Михаил Семенович посвятил медицине, через его чуткое сердце и заботливые руки прошли тысячи больных, нуждающихся в скором лечении. Хирург высшей квалификационной категории, врач с 44-летним стажем в области комбустиологии* рассказал «ДЕНЬ.org» об организуемых концертах для больных, свободе выбора в плане веры, оптимизации и врачебной этике.

*Комбустиология, или ожоговая медицина — сравнительно молодая отрасль медицины, изучающая тяжёлые ожоговые поражения и связанные с ними патологические состояния, в частности, ожоговый шок, а также методы лечения таких состояний.

Я оказался в медицине чисто случайно, но я не случайный в ней человек. Нет, это не судьба и не воля свыше — не верю в подобное. Год я проработал токарем на заводе, потому что не поступил в медицинский институт. Затем пошел на подготовительные курсы в медицинский. И вот уже 50 лет работаю в здравоохранении, 44 из которых лечу пациентов от ожогов. Моя профессия меня полностью устраивает.

Я терпимо критичен к себе. Критикую ли людей? Могу сказать в лицо. Без злобы, истерики — спокойно. Когда говорят плохое о человеке за глаза, терпеть не могу.

Бога во мне нет. Если я раньше был воинствующим атеистом, то сейчас придерживаюсь свободы выбора: я не трогаю вас, вы не трогаете меня. Ближайшие ко мне родственники порой пытаются повлиять на мое отношение к вере, но это бесполезно. Думаю, необходимо, чтобы любовь к Богу шла с детства. А от попыток прививать ее сейчас искусственно результат нулевой.

Я стопроцентный реалист и атеист, но, участвуя в конференциях, не пропускаю удобного случая восхититься искусством, представленным в церквях. Мне очень интересно посмотреть, ведь все искусство началось с церквей. Орган, песнопения, восхитительные настенные картины, беседы со священником на общие темы — потрясающая эстетика. Италия, Франция, Израиль, Австралия, Америка — какие там храмы — красотища необычайная!

Хорошо, когда больной верит врачу. Ну а если он верит и в Бога, почему я должен возражать? Пусть вообще во что-то верит и успокаивает себя внутренне. Это лучше, чем забивать голову пессимистическими мыслями.

Я перенял от отца ответственность к делу. Отношение к делу было на высоком уровне. К тому же от отца ко мне передалась любовь к друзьям. Все его друзья, дети друзей стали дружить между собой. Проходят годы, не так часто, может, встречаемся, но когда необходимо, помогаем друг другу.

Мама работала бухгалтером в магазине. Любящая, хозяйственная, волнующаяся за всех. Интересная была женщина с именем Слава.

Для меня существует понятие ответственности за близких. Может, потому ко мне часто обращаются за помощью. Очень дорожу друзьями. У меня несколько близких компаний: друзья с курсов интенсивного английского, институтские, рыбаки (сам не рыбак, но у меня можем уху сварить), «праздничные». Я не вижу сложности в том, чтобы сохранить дружбу на долгие годы. Нужно просто иметь к людям интерес и поддерживать. Причем каждый из друзей может свистнуть, и компания тут же соберется.

Ксения Благович, «Бурановские бабушки», Надежда Уткина и многие другие выступали в нашей Первой республиканской клинической больнице. Когда бываю на праздниках, юбилеях, многие просто слушают артистов. А я думаю, как бы их захватить к себе в больницу. Недавно в ресторане отмечали юбилей сына. Там выступал афроамериканец Абдул. Я подошел: «А что, если в больнице у нас споешь?» Пожалуйста. Уже третий год занимаюсь организацией концертов для больных.

Не думаю, что искусство лечит. Главное, делаю людям приятное. А чтобы лечило — ну кто его знает.

Можно сказать, что товарищ Жванецкий простимулировал меня в плане активной жизни. У него была выдающаяся фраза: «Есть свет в конце тоннеля, но тоннель с*** не кончается». А тут он выступал как-то в Ижевске и сказал: «Старость начинается снизу». С тех пор я полюбил лестницы. Надо не надо — поднимаюсь на 7–9-й этаж. Я это называю халявным фитнесом. Различные организаторские дела заставляют много ходить: нужно договориться, машину найти, двигать скамейки — много работы.

Как-то один врач, мой друг, сказал: «Следует менять место работы каждые восемь лет». Я последовал его совету и решил, что буду менять работу каждые 43 (смеется).

Что касается моих политических воззрений — с годами они менялись. И приход нового лидера я всегда встречал с надеждой. Но, например, мой отец, солидный мужчина, замдиректора завода «Ижсталь», более сдержанно воспринимал приход новых руководителей. И во многом его позиция оказывалась более реальной.

Что касается сегодняшнего дня — я не рискую иметь однозначное мнение по поводу политики. Путин мне нравится в качестве политического лидера: смелый, рассудительный, выступает хорошо. Но, безусловно, он неидеален. Идеальных людей вообще не бывает, могут быть авторитеты, например, в медицине большим авторитетом является детский врач Леонид Рошаль.

Я патриот своей страны. Терпеть не могу, когда Россию поливают грязью мимоходом вместе с политикой.

А что делают с тунеядцами у нас в стране? Совсем ничего. А раньше тунеядство осуждалось и, по-моему, даже преследовалось. Я слышал, в какой-то стране ввели наказание за тунеядство. Точно, в Белоруссии! Я знаю одного парня, побывал в армии — крепкий, отъевшийся бугай. Ночью сидит за компьютером, а целыми днями спит. Представляете? Абсолютно здоровый человек просто-напросто не работает. И при нынешних условиях непонятно, может ли кто-либо на него повлиять.

Я категорически поддерживаю введение закона о тунеядстве. Речь идет не о пенсионерах, не о болезненных, а о здоровых людях, не желающих работать. Нельзя в Интернете сидеть сутки напролет — подобный человек становится наркотически зависим. «Живет» в соцсетях и думает, что он активный участник жизни общества. Полный самообман — абсолютный наркотик. Можно натравить Малахова на него (смеется).

У меня вся родня с Украины. Десятки раз там был. Отец приехал из Харькова по распределению, мама последовала за ним. Люди, живущие там и сумевшие сохранить в себе человечность, прекрасны. Но часть ныне проживающих — настоящие фашисты. И это, знаете ли, дико.

Насчет внешней политики, ведомой Россией на Украине, существуют и однотипные мнения, но в основном говорят диаметрально разное. Мнение человека относительно чего-то напрямую зависит от источника получаемой им информации. Допустим, я стараюсь обязательно фильтровать информацию.

Макаревич, он, конечно, умный. Некоторое, сказанное им, правда, но есть моменты, которые я, например, не стал бы на его месте высказывать категорически. Но мое личное мнение не имеет практически никакого значения. Я просто слежу за ситуацией.

Раньше наше общество было человечнее. Сейчас среди людей ослабла взаимопомощь, которая была в те времена. Люди отстраняются друг от друга.

Недавно на всю страну прогремел случай из больницы в Белгороде, где врач жестоко избил пациента. Я не знаю, чья вина. Ситуация, конечно, напрягает. Особенно когда всей толпой начинают унижать работников здравоохранения. Нет, в России все-таки много ответственных и уважаемых врачей.

Но порой приходит такой пациент, которому хочется врезать. На днях в одном из отделений медсестра зашла в палату к пациенту, тот пошел на нее шуметь: «Какое право вы имели заходить ко мне в палату, не спросив разрешения?» Стал выталкивать сестру. Дежурный врач и сестра подошли ко мне, недоумевая, что делать. Я попросил их успокоиться: сейчас в стране такая ситуация, что врачи будут всегда неправы. Даже если пациент начнет пинать, мы будет виноваты. В общем, я их призвал к спокойствию. Прислушались.

Это, знаете ли, выглядит устрашающе, когда весь народ в студии «Пусть говорят» орет, толпа готова задавить обвиняемого врача. Я не снимаю вины с доктора, но очевидно, что правоту не докажешь разъяренной толпе. Поэтому лучше уходить от остроты ситуации.

Слово «оптимизация» я произношу с болью. Оптимизация — уменьшение расхода денег за счет сокращения коек. Я вчера был в нейрохирургии медсанчасти № 7. Такое классное отделение сократили на десять коек, двух врачей убрали в поликлинику. В деревнях повально закрывают фельдшерские пункты. Бедные деревенские. Куда им деваться? При случае идти в город, а кто их там примет?

Ничего оптимального во всем происходящем не вижу.

Я не верю в то, что медицина в России полностью станет платной. Если человек получает за месяц работы, скажем, семь тысяч, о каких платных услугах может идти речь? Полнейшая безнадега. Сейчас есть платные услуги. Но их количество умеренно, воспринимается терпимо. Платные услуги не для нашего народа.

Открытие одного вытрезвителя — небольшая радость. Когда-то их было много, и люди не становились массово инвалидами, как сейчас, замерзая на улицах. К примеру, в новогодние праздники поступило много пациентов с обморожениями. Люди перестали обращать внимание друг на друга на улице. Мало кто подойдет к валяющемуся на снегу. Тем не менее есть отдельные потрясающие случаи. Недавно, в начале января, идет по коридору нашего отделения пожилая женщина. В руках два пакета. «Вы куда идете?» В палату, говорит, несу одежду и продукты — вчера привела в больницу пьяного мужчину с обморожением рук и ног. Эта женщина бескорыстно помогла человеку. Ну, это вообще до слез. На фоне тотального равнодушия она — настоящий кристалл!

Смысл жизни в самой жизни. Говорят, засыпай с мечтой, просыпайся с целью. Полностью согласен. Нужно планировать и достигать своих целей каждый день, несмотря ни на что.